Луна. Главная тайна романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»
Луна в романе «Мастер и Маргарита» упоминается 43 раза.
Статистическая справка
…Тотчас и подлетел этот трамвай, поворачивающий по новопроложенной линии с Ермолаевского на Бронную. Повернув и выйдя на прямую, он внезапно осветился изнутри электричеством, взвыл и наддал. // Осторожный Берлиоз, хоть и стоял безопасно, решил вернуться за рогатку, переложил руку на вертушке, сделал шаг назад. И тотчас рука его скользнула и сорвалась, нога неудержимо, как по льду, поехала по булыжнику, откосом сходящему к рельсам, другую ногу подбросило, и Берлиоза выбросило на рельсы. // Стараясь за что-нибудь ухватиться, Берлиоз упал навзничь, несильно ударившись затылком о булыжник, и успел увидеть в высоте, но справа или слева — он уже не сообразил, — позлащенную луну. Он успел повернуться на бок, бешеным движением в тот же миг подтянув ноги к животу, и, повернувшись, разглядел несущееся на него с неудержимой силой совершенно белое от ужаса лицо женщины-вагоновожатой и ее алую повязку. Берлиоз не вскрикнул, но вокруг него отчаянными женскими голосами завизжала вся улица. Вожатая рванула электрический тормоз, вагон сел носом в землю, после этого мгновенно подпрыгнул, и с грохотом и звоном из окон полетели стекла. Тут в мозгу Берлиоза кто-то отчаянно крикнул — «Неужели?..» Еще раз, и в последний раз, мелькнула луна, но уже разваливаясь на куски, и затем стало темно. // Трамвай накрыл Берлиоза, и под решетку Патриаршей аллеи выбросило на булыжный откос круглый темный предмет. Скатившись с этого откоса, он запрыгал по булыжникам Бронной. // Это была отрезанная голова Берлиоза.
Мастер и Маргарита. Глава 3
Ложе было в полутьме, закрываемое от луны колонной, но от ступеней крыльца тянулась к постели лунная лента. И лишь только прокуратор потерял связь с тем, что было вокруг него в действительности, он немедленно тронулся по светящейся дороге и пошел по ней вверх прямо к луне. Он даже рассмеялся во сне от счастья, до того все сложилось прекрасно и неповторимо на прозрачной голубой дороге. Он шел в сопровождении Банги, а рядом с ним шел бродячий философ. Они спорили о чем-то очень сложном и важном, причем ни один из них не мог победить другого. Они ни в чем не сходились друг с другом, и от этого их спор был особенно интересен и нескончаем. Само собой разумеется, что сегодняшняя казнь оказалась чистейшим недоразумением − ведь вот же философ, выдумавший столь невероятно нелепую вещь вроде того, что все люди добрые, шел рядом, следовательно, он был жив. И, конечно, совершенно ужасно было бы даже помыслить о том, что такого человека можно казнить. Казни не было! Не было! Вот в чем прелесть этого путешествия вверх по лестнице луны. Свободного времени было столько, сколько надобно, а гроза будет только к вечеру, и трусость, несомненно, один из самых страшных пороков. Так говорил Иешуа Га-Ноцри. Нет, философ, я тебе возражаю: это самый страшный порок. Вот, например, не струсил же теперешний прокуратор Иудеи, а бывший трибун в легионе, тогда, в долине дев, когда яростные германцы чуть не загрызли Крысобоя-великана. Но, помилуйте меня, философ! Неужели вы, при вашем уме, допускаете мысль, что из-за человека, совершившего преступление против кесаря, погубит свою карьеру прокуратор Иудеи? − Да, да, − стонал и всхлипывал во сне Пилат. Разумеется, погубит. Утром бы еще не погубил, а теперь, ночью, взвесив все, согласен погубить. Он пойдет на все, чтобы спасти от казни решительно ни в чем не виноватого безумного мечтателя и врача! − Мы теперь будем всегда вместе, − говорил ему во сне оборванный философ-бродяга, неизвестно каким образом вставший на дороге всадника с золотым копьем. − Раз один − то, значит, тут же и другой! Помянут меня, − сейчас же помянут и тебя! Меня − подкидыша, сына неизвестных родителей, и тебя − сына короля-звездочета и дочери мельника, красавицы Пилы. − Да, уж ты не забудь, помяни меня, сына звездочета, − просил во сне Пилат. И, заручившись во сне кивком идущего рядом с ним нищего из Эн-Сарида, жестокий прокуратор Иудеи от радости плакал и смеялся во сне.
Мастер и Маргарита. Глава 26
Воланд осадил своего коня на каменистой безрадостной плоской вершине, и тогда всадники двинулись шагом, слушая, как кони их подковами давят кремни и камни. Луна заливала площадку зелено и ярко, и Маргарита скоро разглядела в пустынной местности кресло и в нем белую фигуру сидящего человека. Возможно, что этот сидящий был глух или слишком погружен в размышление. Он не слыхал, как содрогалась каменистая земля под тяжестью коней, и всадники, не тревожа его, приблизились к нему. Луна хорошо помогала Маргарите, светила лучше, чем самый лучший электрический фонарь, и Маргарита видела, что сидящий, глаза которого казались слепыми, коротко потирает свои руки и эти самые незрячие глаза вперяет в диск луны. Теперь уж Маргарита видела, что рядом с тяжелым каменным креслом, на котором блестят от луны какие-то искры, лежит темная, громадная остроухая собака и так же, как ее хозяин, беспокойно глядит на луну. У ног сидящего валяются черепки разбитого кувшина и простирается невысыхающая черно-красная лужа. Всадники остановили своих коней. — Ваш роман прочитали, — заговорил Воланд, поворачиваясь к мастеру, — и сказали только одно, что он, к сожалению, не окончен. Так вот, мне хотелось показать вам вашего героя. Около двух тысяч лет сидит он на этой площадке и спит, но когда приходит полная луна, как видите, его терзает бессонница. Она мучает не только его, но и его верного сторожа, собаку. Если верно, что трусость — самый тяжкий порок, то, пожалуй, собака в нем не виновата. Единственно, чего боялся храбрый пес, это грозы. Ну что ж, тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит. — Что он говорит? — спросила Маргарита, и совершенно спокойное ее лицо подернулось дымкой сострадания. — Он говорит, — раздался голос Воланда, — одно и то же, он говорит, что и при луне ему нет покоя и что у него плохая должность. Так говорит он всегда, когда не спит, а когда спит, то видит одно и то же — лунную дорогу, и хочет пойти по ней и разговаривать с арестантом Га-Ноцри, потому, что, как он утверждает, он чего-то не договорил тогда, давно, четырнадцатого числа весеннего месяца нисана. Но, увы, на эту дорогу ему выйти почему-то не удается, и к нему никто не приходит. Тогда, что же поделаешь, приходится разговаривать ему с самим собою. Впрочем, нужно же какое-нибудь разнообразие, и к своей речи о луне он нередко прибавляет, что более всего в мире ненавидит свое бессмертие и неслыханную славу. Он утверждает, что охотно бы поменялся своею участью с оборванным бродягой Левием Матвеем. — Двенадцать тысяч лун за одну луну когда-то, не слишком ли это много? — спросила Маргарита.
Мастер и Маргарита. Глава 32
За годы, прошедшие с выхода в свет романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита», строки его были подвергнуты пристальному анализу. Но за армадой настырных попыток узреть его недра поныне сокрыт корневой смысл сей книги — КОСМОЛОГИЧЕСКИЙ. Он состоит в том, что главным ее действующим лицом является ЛУНА, причинная всему на Земле и окрест, а Сатана, вершащий в книге суд Добра, в Писаниях «князь воздуха», т.е. БЛИЖАЙШЕЙ К ЗЕМЛЕ СТИХИИ, УПРАВИМОЙ ЛУНОЙ — есть ее на Земле эмиссар. ВО-ЛАН-Д — ВО-ЛУН-Д: живущий в Луне.
В романе Луна осеняет собою всё. Она рукой Воланда являет безбожнику Берлиозу седьмое, прямое и главное до'CAUSA'тельство бытия Божьего — встречу с Всевышним во смерти. Она следит с небес за всеми движеньями действа. Она в оправе сна дает блаженную стезю Освобожденья, какой Иешуа Га-Ноцри (Иисус) шагает с пленником ДОЛга Пилатом. Вершинна, Луна — царь романа, что властно стоит над трагедией Мастера, мукой Пилата, убийством Иуды, болезнью БЕЗДОМНОГО: чуждого Дома, Луны — оттого и болел. Оба глаза МЕСсира — ТЬ|МА-ЗЕЛЕНь — СЕЛЕНа: Луна, или МЕСяц: ГерМЕСов COW'чег из-УМРУ-дный, IN'ое; зеленый, центРАльный цвет спектра — седьмой: дыРА в То. Буква М, дважды повторенная в заглавии романа, сакрально знаменует Воду, Мать всего, лик древний чей — Луна, Moon (англ.).
Причина здесь в том, что Луна есть МА|ТЬ-Р|ОДИН|а человечества — врата в Небеса, Вечность, частица какой есть Я наше — душа. Об этом глаголят все древние книги, сурово опровергая взгляд новой науки на Луну как холодный сплошной САТеллит Земли. Древние знали и завещали знать нам: В-СЕЛЕН-ная, данная нашему взору — СЕЛЕНоцентрична, и самый зРАчок человека сакРАльно — Луна: САТ (санскр.), Ист'IN'а. Корень взора есть корень Всего: Мир, Огонь ГеРАклита, сияющий в оке Л'UNO'й. Неспроста, учит древнее Знанье, Луна несет в себе и РАй, дом Бога, и ад, юдоль князя Сего: в точке Корня Добро, Зло — Добро без иного. Бог — Свет, САТ-АНА — тень его: неотдельный от Истины, SAT; дело тени — Служение: чистое Благо. Вот тайная сущность романа сего.
Иешуа — YES-SVA: горне Да, Сын Луны (СВА, Мать (слав.)), Ц-ENTR-а Неба (GA-GA-na (санскрит.)), как КоРОВы (англ. COW) сей Бык (англ. BULL), как зовет мир САТану (два часа пополуночи, час Сатаны — час Быка). CВА — СОВА: МудРОСТь — Мать, КОРОВАй гладных; ведать ХрИСТа — ведать Мать, Луну. Блудные дети Ее, мы не зрим сего Дома. BULL-GA-COW романом своим указал нам его.
Приложение: один из множества текстов Интернета по теме работы
Символика лунного света в романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита»
“Мастер и Маргарита” М. А. Булгакова, по мнению многих критиков, самое гениальное произведение XX века в русской литературе. Бесконечное множество смысловых пластов этого романа включает и злободневную сатиру на окружающий писателя мир, и рассуждения о вечных этических проблемах. Автор создавал свое завещание, активно используя наследие мировой культуры. Но традиционные символы часто приобретали новый смысл в творчестве Булгакова. Так произошло и с понятиями “тьмы” и “света”, ассоциативно связанными со злом и добром. Привычная антитеза в романе трансформировалась: появилось противопоставление двух основных астральных образов — солнца и луны.
Роман “Мастер и Маргарита” начинается с изображения мучений от жары, испытываемых героями: Берлиозом и Бездомным — в первой главе, Пилатом — во второй. Солнце чуть не сводит с ума председателя МАССОЛИТа (он жалуется на галлюцинацию), усиливает страдания прокуратора Иудеи от приступа гемикрании. Более того, “час небывалого заката” — это указание на время появления на Патриарших прудах Сатаны. Удушающий зной четырнадцатого числа весеннего месяца Нисана становится фоном казни Иешуа — страшного греха Понтия Пилата. Жара оказывается символическим изображением адского пекла. Обжигающие лучи солнца напоминают о расплате за содеянное зло. Лунный же свет не только облегчает страдания, но и открывает истину. Не случайно в финале романа именно с появлением луны на небосклоне “все обманы исчезли”, “утонула в тумане колдовская нестойкая одежда” Воланда и его свиты. Уже этого достаточно для вывода о предпочтительном отношении Булгакова к отраженному лунному свету по сравнению с прямым солнечным. Анализ проявления оппозиции “солнце — луна” на страницах романа позволяет лучше понять некоторые стороны философии автора.
Этическая проблематика “Мастера и Маргариты” непосредственно связана с Иешуа. С ним соотносится в произведении образ “света”. Но писатель настойчиво подчеркивает, что Га-Ноцри во время допроса “сторонится от солнца”, жгучие лучи которого несут ему скорую гибель. В видениях Пилата проповедник идет по лунной дороге. Отраженный свет вечного пути к Истине — это тот свет, который предлагает нам Иешуа.
Основной принцип построения романа “Мастер и Маргарита” — трехмерность. Каждое событие в одном из миров — историческом, фантастическом или московском — находит отклик в других. У ершалаимского проповедника был свой последователь в московском мире (Мастер), но идеи добра и человечности не нашли понимания среди живущих в XX веке. Следовательно, Мастера изгоняют в царство темных сил. Он перестает быть членом советского общества задолго до появления Воланда — с момента ареста. Создатель романа о Пилате — единственный параллельный Иешуа образ. Однако новый “евангелист” духовно слабее Га-Ноцри, и это отражено в астральной символике.
Во время визита к Ивану Бездомному Мастер прячется даже от лунного света, хотя постоянно смотрит на его источник. Появление возлюбленного Маргариты у Воланда в лунном потоке подтверждает родство Мастера с Иешуа, но, по словам Левин Матвея, Мастер заслужил покой, а не свет. Если говорить точнее, то он недостоин именно лунного света, связанного с безостановочным движением к Правде, потому что для Мастера это движение прервалось в момент сожжения рукописи. Дарованный ему вечный дом освещают первые утренние лучи солнца или горящие свечи, и только в счастливом сне Ивана Бездомного-Понырева, получившего Откровение именно от Мастера, бывший “номер сто восемнадцатый” уходит со своей спутницей к луне по дороге Иешуа.
Лунный свет содержит в себе элемент мрака, поэтому Булгаков, осознающий единство сталкивающихся крайностей бытия, награждает им за приближение к Истине. Упорствующий в своих заблуждениях, ни во что не верящий Берлиоз в последний момент жизни видит разваливающуюся на куски луну, поскольку так и не понял, что Высшее знание лежит не в грубой эмпирической реальности, доступной человеческому зрению. Зато переродившийся Иванушка Бездомный, ставший профессором Института истории и философии Поныревым, обретает счастье в своих возвышенных снах, исцеляющих его память лунным наводнением.
Ученик Мастера сопоставлен с учеником Иешуа из исторических глав романа. Но Левий Матвей стремится “наслаждаться голым светом”, поэтому он глуп, по выражению Воланда. Обращаясь к солнцу как к Богу в сцене казни учителя, обещая людям возможность “смотреть на солнце сквозь прозрачный кристалл”, Левий демонстрирует неспособность к восприятию диалектических противоречий и претендует на обладание Истиной, тогда как цель Иешуа — ее поиск. В силу фанатизма и ограниченности Левий в своих записях искажает слова Га-Ноцри, то есть распространяет лжеистины. Не случайно бывший сборщик податей появляется перед Воландом на каменной террасе в тот момент, когда зажглось “изломанное ослепительное солнце”.
Так же как Иешуа, который не является воплощением Абсолюта, Воланд не только “дух зла и повелитель теней”. Он олицетворяет начало, гармонизирующее крайности, в его “ведомство” входят и свет и тьма, причем сам он не склоняется ни к одному из полюсов. Уже внешний облик Воланда рисуется Булгаковым с явной целью подчеркнуть диалектическое единство противоположностей. Правый глаз сатаны — “с золотою искрой на дне”, а левый — “пустой и черный... как вход в бездонный колодец всякой тьмы и теней”. “Золотая искра” прямо ассоциируется с солнечным светом: в сцене на каменной террасе глаз Воланда горел точно так же, как солнце в окнах домов, “хотя Воланд был спиною к закату”. Тьма сочетается в этом образе и с ночным светом: в финале повод коня сатаны — лунные цепочки, шпоры всадника — звезды, а сам конь — глыба мрака. Такое изображение дьявола указывает на близость воззрений Булгакова к дуализму, признающему сотрудничество Бога и сатаны, что отличается от концепции официального христианства о непримиримой борьбе двух начал.
Явственно соотносится с луной главная героиня романа. “Светлая королева Марго” возникает в потоке разлившейся лунной реки в снах Понырева. С желтыми цветами на черном фоне пальто она появляется в воспоминаниях Мастера, когда тот видит золотую луну на ночном небе. Даже имя героини ассоциируется с лунным светом: Маргарита означает “жемчужина”, цвет которой серебристый, матово-белый. С луной связаны все похождения Маргариты в образе ведьмы, лунный свет ее приятно согревает. Непрекращающийся поиск — вначале настоящей любви, затем — потерянного возлюбленного — равноценен поиску Истины. Значит, Любовь открывает Знание, лежащее за пределами земной реальности.
Это знание скрыто от большинства жителей Москвы и Ершалаима. Луны они не видят. Оба города ночью залиты искусственным освещением. Горят фонари на Арбате, сияет электричеством бессонный этаж одного из московских учреждений, спорят с луной два огромных пятисвечья над ершалаимским храмом. Это верный знак того, что ни Иешуа, ни Мастер не могут быть поняты своим окружением.
Реакция персонажа на лунный свет выявляет наличие у него души и совести. Понтий Пилат выстрадал возможность пойти по лунной дороге, искупив свой грех веками душевных терзаний. Нестерпимая тоска, вызванная неясной самому прокуратору мыслью о бессмертии, связана с раскаянием и чувством вины, не уменьшенными светом двенадцати тысяч лун. Бессовестный Иуда из искусственно освещенного Ершалаима попадает под тень деревьев, где получает заслуженную кару, так и не оставшись наедине с луной, не задумавшись о совершенном предательстве. Не понимает знаков, посылаемых позлащенной луной, Берлиоз, у которого нет души, потому что нет веры. Раздумья о жизни к поэту Рюхину приходят в час начинающегося рассвета, когда ни луны, ни солнца на небе нет. Не тронутые смыслом и не согретые чувством стихи Рю-хина бездарны. Вне философской символики света находится бесстрашный воин Марк Крысобой. Он не страдает от жары, при первом появлении закрывает собой солнце, факел в его руках перебивает свет луны, которую ищет глазами измученный прокуратор. Это живой автомат, находящийся вне сферы действия природных сил, подчиняющийся только приказу, заслоняющему Истину. Жалкими жертвами луны становятся те, чья жизнь пуста и бессмысленна: плачет в полнолуние Жорж Бенгальский, напивается “до ужаса” в компании только “с полной луной” Никанор Иванович Босой, нелепо ведет себя Николай Иванович.
Таким образом, используя символику лунного света, Булгаков углубляет характеристику персонажей, проясняет авторское отношение к героям, облегчает читателю постижение философского смысла произведения.
