В 2011 году в издательстве "Вселенная" на украинском языке увидела свет трилогия старшего научного сотрудника НАНУ А. Кульского "Тени дракона Чен Гуана", которая рассказывает о столкновении в наше время естественнонаучных воззрений с таинственными явлениями реального мира - полтергейстом, трансмутацией элементов, телепортацией, реинкарнацией, вездесущим НЛО, загадочными кругами-знаками на полях, недоступным миром астрала и так далее, само право на существование которых официальная наука пытается отрицать.
Каждая наука имеет своих скелетов в шкафу. Но когда артефакты разных дисциплин поместить в одно пространство они порой начинают «оживлять» друг друга. Это специфическое пространство уже получило международное название: «Новая научная отрасль Эниология посвящена рассмотрению таинственных, непонятных, оккультных явлений, которые не может объяснить официальная наука», - читаем в книге Александра Кульского «Тени дракона Чен Гуана» (К.: Вселенная, 2011).
 Старшее поколение читателей впервые столкнулось с этой отраслью знаний, когда лет тридцать назад появилась экранизация книги швайцарського исследователя Эрика фон Деникена «Воспоминания о будущем», а впоследствии вышел и перевод произведения. Волна массового интереса теорией палеоконтакта (внеземной природы земной цивилизации) зашкаливала в сторону истерии: о пришельцах спорили так же горячо и непримиримо, как сейчас - о политиках.
Позитив каждой ажиотажной волны в том, что по ее уходе в осадок выпадают знания. После Деникена мы вдруг осознали, что вся научная фантастика - это, так сказать, «робкая эниология» (хотя термина такого еще не было). «Робкая», потому что раньше писатели считали неприемлемо посягать на методику научных работников, а те - политкорректно отмежевывались от литературных жанров. Своим сногсшибательным успехом Дэникен ввел другие правила игры - любые средства хороши для овладения истиной - и упрочил новую «профессию»: писатель-ученый (или наоборот).
Ученые взялись писать эниологические романы становящиеся бестселлерами, - например, антрополог Карлос Кастанеда или семиотик Умберто Эко. Не обошла эта мода и Украину: на литературные научные просторы продвинулись, скажем, Ростислав Фурдуй и Юрий Каныгин, а самую громкую рокировку с писательской стороны сделал Иван Билык: его эниологическое приложение к роману «Меч Арея» стал причиной запрета книги в 1970-е годы. И именно И. Билык осуществил литературную редакцию последнего «романа эниологии» авторства Александра Кульского - «Тени дракона Чен Гуана».
Европейский союз по-тамплиерски
Это - вторая часть трилогии парадоксов и артефактов (первая под названием «Тропинка над бездной» вышла в 2008-м). По прочтении книги А. Кульского становится ясно, что даже не научные фантасты были первыми эниологами. Наш автор считает, что все тайные братства, возникшие еще в раннем Средневековье, представляли собой, современным языком говоря, организации уфологов. А на древнем Востоке - в фараонском Египте или императорском Китае - исследование палеоконтакта вообще было частью государственной политики.
Наибольшее внимания А. Кульский уделяет деятельности двух Орденов - розенкрейцеров и тамплиеров. Сердечником последнего, по его мнению, было нечто вроде тогдашней всеевропейской академии наук. Причем, с неограниченным финансированием: тамплиеры-исследователи ездили по миру, охотясь за Знанием. Накоплено его было столько, что ни один глобальный проект не планировался без их информационной поддержки. «Тамплиеры регулярно... посещали Америку. Потому что именно там были их рудники, откуда они привозили серебро... Христофор Колумб накануне осуществления своей знаменитой поездки детально изучал именно карты и архивы Ордена», - уверенно пишет А. Кульский.
Но наибольший интерес лазутчиков-тамплиеров вызывали седые предания, где отразились свидетельства о земном начале, и первые философские трактаты по осмыслению его причин и последствий. Именно эта сторона геополитической активности Ордена зашифрована в легенде о поисках Грааля. По Кульскому получается, что тамплиеры нашли и поняли все, что хотели, и ... начали строить «правильный» Евросоюз. «Если бы процесс расширения Ордена не было прерван в 1307 году, власть во всей Европе плавно, но неумолимо скоро перешла бы к рыцарям Храма», - пишет эниолог.
Из рецензируемой книги следует, что концепция столкновения цивилизаций не является недавним открытием вашингтонского аналитика Сэмюэля Хантингтона; эта парадигма изначально «вмонтирована» в земной способ бытия. Ось противостояния не изменилась с тамплиерских времен: Европа (включая с её колонией Америкой) - Китай. Древнейшим из письменно засвидетельствованных цивилизационных столкновений было татаро-монгольское нашествие.
Александр Кульский, сопоставляя различные документальные и историографические сведения, пришел к выводу, что экспансия Чингисхана на Запад была инспирирована тибетскими мудрецами-волшебниками. Историкам известно немало писем Чингисхана, написанных в духе маршала Жукова: коротко, сильно и страшно. Но есть среди них несколько записок, адресованных неизвестному китайском монаху: их будто писал совсем другой человек - стилистика и лексика простого исполнителя, который обращается к всесильному боссу. Что интересно: Чингисхан в этих письмах вполне отдает себе дело, что и судьба его неисчислимого войска и жизнь сплошь находятся в руках таинственных китайских жрецов.
Именно эти обладатели Знания обеспечили информационное и технологическое сопровождение татаро-монгольских походов. Начиная от подробных разведданных, которые китайцы веками собирали и систематизировали в картах и инструкциях по обращению на оккупированных территориях («Великий шелковый путь» свое дело таки сделал»). И завершая прямым парапсихологическим влиянием на армию противника. Удивительное поражение русского войска на реке Калка 1223 А. Кульский объясняет так: «Киевские князья и их половецкие союзники все время несколько недельного степного похода находились под... страшным колдовским влиянием восточных магов. Именно поэтому эти опытные воины совершали ошибки за ошибкой».
Интересно предположение А. Кульского о том, что в царствование Ивана Грозного (в книге именуемом Иваном Лютым) Московия превратилась в «империю зла» также не без участия тибетской эзотерики. Не все историки отмечают необъяснимо внезапное изменение в характере Ивана IV и, соответственно, в характере московской власти. Эниологическое объяснение такое: в результате хитроумной спецоперации агенты влияния Тибета «подсунули» царю табуированную «Книгу Мертвых». Иван Лютый прочитал ее, и потом будто по сценарию голливудских триллеров возникла опричнина: «Некоторые из «государевых людей» считались мертвецами, что с помощью темной магической силы восстали из гробов». Протухла собачья голова, притороченные к седлу каждого опричника, служила неким «дезодорантом», чтобы перебить трупный дух самих средневековых чекистов. Иначе зачем же эти вонючие собачьи головы, рассуждает А. Кульский, когда легче и логичнее было изготовить нечто вроде современного полицейского значка? Вот такая она, эниология - аналитика «на основе реальных случаев, которые даже осмыслению подвергаются сложно».
Основная масса собранных, классифицированных и прокомментированных в книге «Тени дракона Чен Гуана» артефактов касается Китая. Что это, вообще, за феномен такой: драконы? Автор приводит цитату из древнего манускрипта: «Ящероподобные Существа создали жизнь на планете. Сделали они это для того, чтобы укрыться среди разнообразных живых форм жизни и тем самым не позволить себя отыскать». Но рядом ложатся другие тысячелетней давности свидетельства, напоминаемых А. Кульским описания космических аппаратов, которые современникам мерещились именно «драконами». Такая интерпретация ближе академическому специалисту по аналитическому приборостроению, каким и является наш автор. Впрочем - «мы сейчас только слегка анализируем тот букет возможностей и последствий, которые с того вытекают».
Откуда взялись Дэн Браун и Стивен Кинг?
А. Кульский обозначил жанр книги, как «роман эниологии». Т.е. массивы комментируемых парадоксов науки перемежающиеся беллетристическими периодами, выстроенными по принципу путешествия. Вот главный тамплиер, член предельно законспирированного Орденского «политбюро» - «Прийор де Сион» (это название стало широко известным после романа Дэна Брауна «Код да Винчи») путешествует в Китай, где общается с тамтамы информированными лицами, и повествует странные истории и устраивает экскурсии на места загадочных явлений. В другом сюжете путешественников уже двое - европейский розенкрейцер и казак-характерник, шествующих тем же маршрутом: Московия-Алтай-Тибет-Срединная Империя. Этот литературный прием понадобился автору, чтобы популярно изложить философию тамплиеров, розенкрейцеров и характерников и адаптировать для массового восприятия старинные тексты. Для нашего читателя, возможно, наиболее интересными будут страницы, где речь идет о карпатских волхвах - «непростых» (привет Тарасу Прохасько!) и о крирах - протоукраинских магах-характерниках (привет Владимиру Руткивскому!)
Вообще-то, ассоциаций с современной литературой возникает немало. Когда А. Кульский пишет, что «эниология - это синтез науки и религии», сразу вспоминаем Дэна Брауна, все романы которого - именно такой синтез. Когда речь идет о «предметах непосредственного изучения эниологии - хиромантии, телепатии и парапсихологии» - из памяти всплывает Стивен Кинг. Или Владимир Ешкилев - когда читаем, что в эниологии «все покачивается на сонных пружинах мистики». А как доходит констатация, что «высшая месть - это историческая память», становится видно, что вся криптоистория как жанр вышло из эниологии: от упоминавшихся Каныгина и Билыка к Генри Лайона Олди или Василия Кожелянко.
Словом, не наука, а кузница литературных жанров. Еще бы: кому из писателей не хочется стартовать с точки, где «дальнейшие размышления на эту тему превышают умственные возможности даже весьма развитых людей»?
Константин РОДИК, газета "Украина молодая", № 124 за 20.07.2011
Источник: http://www.umoloda.kiev.ua/number/1914/164/68093/ |
