В прошлом выпуске «ДеПо» мы расстались с работником Киевского метрополитена Н.И.Пронозой в тот момент, когда он «договорился с инопланетянами о том, что на следующее «свидание» с ними он придет не один. В спутники он пригласил двух слушателей из школы уфологии и знакомого журналиста с республиканского телевидения. Так, вчетвером, в пятницу вечером, под проливным дождем и вошли они в Гидропарк, где была назначена встреча. Вымокли, замерзли, пока добрались до условленного места. А там - тепло, как в Крыму, и над головой вместо тяжелых туч — «проталины», пронизанные розовым светом. Вскоре над полянкой появились информационные шары — белые и розовые — предвестники посадки НЛО. Потом все вокруг озарилось ярким розовым светом. Из сумерек появилось несколько знакомых силуэтов. Гуманоиды отдали команду, по какому маршруту следует идти. Вышли на берег Днепра и в нескольких метрах от кромки воды увидела «стоящую» на речной зыби белую, словно газообразную, женщину. Хотели приблизиться, но она стала отдаляться и растаяла в вечерней дымке. А рядом, на берегу, появились сгустки облаков. Они на глазах уплотнялись, уменьшаясь в объеме, пока не превратились... в ёжика, тут же закатившегося в кусты...
На этом «сеанс» завершился. Но знакомство продолжалось. В следующий раз уже сами пришельцы вышли на контакт. Темной августовской ночью, "зачитавшись в постели, Николай Иванович почувствовал «их» приближение. Инстинктивно повернулся к окну, а там "тарелка". У иллюминатора — знакомая женщина.
— Я понял, что они прилетели за мной.— рассказывает Проноза. — Стена на моих глазах «растворилась» и в образовавшийся проем скользнул голубой, плоский, как доска, луч. По этому лучу, как по эскалатору, я и попал в летательный аппарат.
Придя в себя от неожиданности, Николай Иванович огляделся. Круглый зал. Пол в форме дна обычной глубокой тарелки. Несколько кресел, маленьких пультов и нечто наподобие большой выварки. «Энергоблок», — подумалось электромеханику. Стоя у иллюминатора, не касаясь пульта руками, жестом волшебника хозяйка «тарелки» запустила двигатель, и начался полет.
— А как вы почувствовали, что летите? — не удержалась я от вопроса.
— Собственно говоря, я не почувствовал, а понял это, увидев искры за окнами иллюминаторов, словно от абразивного круга. Через пару минут женщина подошла и помазала мне губы чем-то наподобие помады, неприятным на вкус. И тут искры погасли, а в стене «тарелки» бесшумно разъехались в стороны половинки двустворчатой двери». За ними — небольшой тамбурчик и такие же двери. Состыковались с кораблем-маткой,—догадался я. И не ошибся.
Женщина жестом пригласила своего гостя пройти в соседнее помещение — просторное, с куполообразным потолком, огромным экраном в полстены, сияющее чистотой и комфортом. Здесь хозяйничали трое мужчин: двое молодых и один постарше. (Пожилые отличаются дымчатым цветом глаз и пепельными волосами. А глаза молодых — без зрачков). У всех очень узкие кисти рук и длинные тонкие пальцы.
Женщина объяснила Николаю Ивановичу, что его обследуют, но никакими неприятными ощущениями и последствиями это не грозит. С этими словами она из ниши в стене вынесла прозрачную, словно из слюны сделанную полусферу и надела эту «шапочку» с маленькими антенками на голову обследуемого. Тут же по засветившемуся экрану побежали цветные «осциллограммы» с амплитудой в два—три метра, а кресло, в котором сидел контактер, поднялось вверх. Последнее его воспоминание — «разговор» между исследователями. Затем — пустота и незнакомка, очень высокая, с длинными, до пояса, светлыми, прямыми и блестящими волосами, которая несла на место снятую с его головы «шапочку".
Возвратился домой Николай Иванович тем же путем в полдень. Однако время определил по солнцу: все часы в квартире отстали ровно на четыре часа. А через несколько минут пожаловал гость, вполне земной и реальный. — Что за чудеса! - заявил друг Николая Ивановича — добирался к тебе часа два, словно через заколдованный-круг: автобус сломался, поезд в туннеле остановился, лифт застрял.
Но и на этом "чудеса" не закончились. Получив путем обследования необходимую информацию о нас, землянах, пришельцы, похоже, не захотели оставаться перед объектом своих наблюдений в долгу и «забрали» его снова, но уже с совершенно иной целью.
На сей раз пересадка с «тарелки» в корабль-матку состоялась на Земле, в гористой местности, похожей на Закарпатье. Метрах в двухстах от места приземления, привыкнув к темноте, Проноза разглядел усадьбу, в центре которой возвышался аккуратный двухэтажный домик, простой, но изящный, с длинным деревянным балконом по фасаду и деревянной же наружной лестницей. Недалеко.— "колодец, загон для скота. В нем - лошадь и корова. Где-то ниже угадывался клекот горной речушки... Хозяйка "тарелки" предложив своему спутнику согреться, неслышно открыла массивную входную дверь За ней — большая комната, освещенная экраном телевизора, у мрака женщина с ребенком на руках, на кушетке в углу — кошка. Кроме нее, зашипевшей и выгнувшейся дугой, никто ночных гостей не заметил. Незамеченными они и вышли в ночь через несколько минут. Темнеющее под косогором огромное здание, которое Николай Иванович на первых порах не заметил, оказалось не чем иным, как летательным аппаратом, не виданной им до сих пор формы.
— По-вашему, «банан»,— уловила его мысль спутница.
И вправду, «здание» в проекции сверху представляло собой, видимо, некрутую дугу. Внутри это был длинный коридор с овальными иллюминаторами, расположенными в шахматном по рядке. На них — шторы, желтоватая тончайшая се точка, в которой угадывался металл. Как крепятся — не понятно. Корпус — вроде литой, окантованный изнутри по периметру «бордюром» жемчужного цвета Пол блестящий, словно стеклянный, покрыт упругим «паласом», на концах ворсинок которого — крошечные желтые шарики. В торцах коридора — два одинаковых помещения, словно кабины в локомотивах, оборудованные пультами. Из "кабины" вышел гуманоид, седой, высокий, в серебристом комбинезоне с белой окантовкой по вороту. Подошел и гостю, склонил голову в легком поклоне. За его спиной что-то промелькнуло, молнии подобное, и перед Николаем Ивановичем возникла «девчонка». Показала на него пальцем и вопросительно взглянула на женщину с «тарелки».
Не знаю, каков был ответ. - вспоминает он,— но голова закружилась, к горлу поступила тошнота, ноги подкосились, и в полуобморочном состоянии я опустился на колени.
Возможно, и не поверил бы Николай Иванович целебной силе «волшебных» жестов, если бы не испытал ее на себе. Всего лишь несколькими пассами (таков термин этих жестов на языке экстрасенсов) женщина привела его в чувство, подняла на ноги, а потом, продолжая «колдовать», стала объяснять каждое свое движение.
...
Л. АРХАНГЕЛЬСКАЯ, газета "Депо" (ориентировочное время публикации: 1989-1991). Из архива И.Качанова, OCR: Я.Сочка
|
